На этой неделе в рамках обмена тысяча на тысячу в Россию вернулась еще одна группа жителей Курской области. Их вээсушники угнали на свою территорию и насильно удерживали в Сумах. На их лицах только сейчас начинают появляться улыбки. С августа прошлого года у этих людей не было повода для радости. Они лишь на этой неделе вернулись к нормальной жизни после украинского плена.
Это все мирные жители. В камуфляж их переодели уже в России. Это лучше, чем украинские тюремные робы. Сейчас у освобожденных впервые полноценный обед. В украинских тюрьмах давали крупу, и ту даже не варили, а просто заливали водой. Виктор Голомаздин вместе со всеми прошел этап от Сум до Львова. «Что касается белков и жиров - этой пищи вообще не было. В лучшем случае каша, но там такая пайка была, что две с половиной ложки можно собрать», - говорит он. В плен Виктор попал в первые дни вторжения в Курскую область, когда приехал домой забрать документы и вещи. На тот момент не знал, что в его селе уже хозяйничают нацисты. Из-за толстовки в полоску его сначала приняли за десантника и чуть не расстреляли на месте. Потом связали и несколько дней продержали в подвале. Дальше - Сумы, лагерь для военнопленных. Хотя он гражданский человек, работал бухгалтером в лесхозе. Пленников перевозили из лагеря в лагерь. Он никогда не забудет отношения надзирателя к русским во львовской тюрьме. «Три недели работал в овощерезке, чистил лук. И этот лук - он проросший, прошлого урожая. С луком там проблем не было, их надо было выкидывать. У них помойка - военнопленные назвали ее Бахмутом, потому что тоже разрушена. Он сам ходил и смотрел, что много отходов от лука. Ему показали, что это гнилое, что это есть нельзя. На что он сказал: вы русские свиньи, вы должны это жрать», - рассказывает бывший пленник. А вот еще одна история. Инвалид возвращался домой по дороге на Суджу. В этот момент машину прошила автоматная очередь, потом прилетел вражеский дрон. Несмотря на ранение и без того слабое здоровье, мужчину связали и повезли в Сумы. «Рану водкой полили, перемотали простыней. В госпитале вытащили осколки, пулю. Ну и там на кого попадешь. Люди разные. Одни нормально относятся, другие…» - говорит Николай Осетров. Многие из освобожденных отказываются говорить об ужасах украинского плена. Свидетельства преступлений украинских неонацистов собирает международный общественный трибунал. Это проект общественной палаты России. Все показания освобожденных в будущем лягут в основу обвинений. От слов российских военнослужащих, переживших украинский плен, любому станет не по себе. «Раздели догола, были мешки на голове, прострелили ноги из Калашникова. Мне одну и напарнику одну. Бросили во дворе, это было 3 декабря. Били киянками и молотком. Выбили зубы передние, один остался. Молотком били, два плоскогубцами выдернули. Положили в стакан и фотографировали», - рассказывает один из них. Новый доклад о зверствах боевиков Зеленского представили недавно в Москве. В нем есть и показания на врачей, которые делают операции пленным без наркоза, и методы пыток, о которых говорить страшно. Причем, все издевательства - не с целью выведать военные тайны, а просто так. «Такая привычка ВСУ и СБУ записывать запытанных наших военнослужащих, заставлять их передавать привет своим мамам, женам, подругам, начальникам. Я не могу понять, в чем приятно матери увидеть, что ее сын пытает российского военнослужащего и заставляет передавать ей привет», - говорит председатель Международного общественного трибунала Максим Григорьев. Но чаще вээсушники все же не захватывают в плен, а пытаются достать с расстояния. Близко подходить к нашим бойцам - просто боятся. На неделе боевики вновь атаковали дронами приграничье. В Рыльске и Льговском районах Курской области беспилотники попали в жилые дома, в самом Курске под ударом оказалась городская больница. А в сентябре прошлого года в результате похожего обстрела 12-летний Рустам Мерзликин остался сиротой. О задокументированных преступлениях ВСУ и о судьбе детей Донбасса смотрите в сюжете Максима Красоткина для программы «Главное с Ольгой Беловой».
Свежие комментарии