Штурмовики, именно они взламывают оборону противника, закрепляются прямо у него под носом и продолжают с новой силой накатывать на опорные пункты врага, забирая их под свою «юрисдикцию». Они же отмечают возвращение освобожденных исконно русских земель установкой российского триколора на самой высокой точке.
Штурмовая пехота 33-го полка По единому со своими собратьями тактическому алгоритму работает и житель города Волжского с позывным «Луна», лишь в начале года отправившийся на фронт, но уже представленный к государственной награде. Командир отделения поясняет: решение стать участником СВО пришло давно. Но непросто было подготовить семью, надолго разлучаясь с женой, маленьким сынишкой и мамой. Он и сам понимал их страхи и опасения. Но внутренний голос уже отдал команду: «Стать в строй!» «Я в свое время прошел службу по призыву — есть определенная военная подготовка, — рассказывает «Луна». — Разве можно оставаться в стороне, когда на передовую отправляются даже те, кто не проходил армейскую службу? К тому же «за лентой» находится мой дядька по линии отца, воюет на Херсонщине в составе ВДВ, а в нашем полку служит мой кум «Шум». Поэтому я тоже пошел туда, где решается будущее нашей Родины». 3 февраля 2025 года житель Волгоградской области заключил контракт. Через несколько недель после подготовки в учебном центре Минобороны России прибыл в пункт временной дислокации в ДНР, а еще через 8 дней отправился на боевую задачу (БЗ) — выбивать противника из села с русским названием Тарасовка. 78 дней и ночей «Луна» провел там, выполняя задачу по освобождению населенного пункта. И большую часть этого времени либо наши штурмовики проявляли боевую активность, либо враг наращивал усилия, чтобы выбить закрепляющуюся российскую пехоту. Каково это, больше двух месяцев быть на мушке у противника, когда он без перекуров выцеливает тебя, стараясь выйти победителем из этого противостояния? Будни на линии боевого соприкосновения (ЛБС) — словно игра в орлянку со смертью. Воин не скрывает: когда делаешь первый шаг, отправляясь на БЗ, охватывает состояние шока. Присутствует ясное понимание — обратного пути нет. Нужно идти и делать. К мандражу добавляется и физическая тяжесть. На тебе защита — каска и «броник», рюкзак с личными вещами, продуктами и водой и серьезный запас боекомплекта (БЗ) — 7 магазинов, 6 гранат, россыпью несколько сотен патронов для «Калаша», а еще «зажигалки», «дымы» и «калабаха» — так называют самодельные взрывные устройства. На сближение с врагом в Тарасовке наши парни шли только в светлое время суток. В противном случае почти наверняка были бы замечены с помощью «тепляков» — средств наблюдения для работы ночью. Чтобы не выделяться на фоне снега, надели белые масккостюмы. И все равно нельзя было скрыться от вездесущих разведывательных БПЛА врага. Потребовалось четверо суток, чтобы от Очеретино добраться до Тарасовки. Отрезок пути протяженностью в несколько десятков километров был предусмотрительно разделен «точками» — нашими блиндажами, где «пешеходы» могли во время ночевки набраться сил для следующего марш-броска. На таких «точках» всегда дежурят несколько наших бойцов. Штурмовая тройка побывала в гостях у «Батона», «Крыма» и «Рахаса». Заключительный этап перехода выводил их непосредственно к Тарасовке. «Мы шли втроем — я, «Альпинист», «Паспарту», — вспоминает «Луна». — Дорогу подсказывала наша «птичка». Но в небе были и вражеские беспилотники. Неудивительно, что при приближении к Тарасовке по нам из ДЗОТа ударил пулемет. Среагировали — пригнулись, затем ускорились. Обошли опасный участок камышом и нырнули в ближайший дом». В постройке, где одна из стен почти полностью была вынесена взрывом, и предстояло укрываться парням. Они разошлись по углам, чтобы не оказаться в окуляре ночного беспилотника. Начинало темнеть, поэтому «новоселье» было отложено до утра. «Луна» натянул на себя палас, чтобы не быть заметным в проломе пострадавшей стены. «Утром по команде сделали небольшое «окошко» в полу и начали копать, — рассказывает волжанин. — Потребовалось три дня, чтобы соорудить блиндажик три на три. Он и стал нашим укрытием». Технология уже давно используется нашими бойцами. Такого рода «китайские шкатулки» помогают идущим на сближение с врагом российским военнослужащим укрываться от вездесущих дронов-лазутчиков. Несмотря на конец февраля, земля оказалась достаточно податливой для малых пехотных лопаток. И уже вскоре погребок был готов. Нырнув в него, штурмовая тройка оказалась вне видимости БПЛА, которые несколько раз мелькнули в проемах окон. «При освобождении населенных пунктов до стрелкового боя доходит редко, — объясняет «Луна». — Все больше «птички» с обеих сторон работают. Они и обстановку контролируют, и удары наносят. Поэтому так важно дойти до селения и закрепиться в нем. А дальше — у кого нервы крепче, ведь противник может находиться от тебя через улицу или даже через забор». Вэсэушники предпочитают использовать для своих целей подвалы и любые высотные здания. В Тарасовке, например, за ними изначально было здание школы и наиболее крепкие домовладения. Поэтому «штурмам» 33-го полка, разными тропами закатывающимся в селение, приходилось довольствоваться малым. Выкопав блиндаж, наше боевое трио на четверо суток отвело от себя опасность. А потом началось. Неприятель активизировался, когда выследил, что в подвал соседнего дома нырнула очередная группа российских военнослужащих. Боеприпасов враг не жалел. Под раздачу попали сразу несколько домов — тот, где притаились «Луна», «Альпинист» и «Паспарту», заметно развалили. Впрочем, и наши парни в долгу не остались: воздушная разведка выследила ротацию неприятеля. Обычно она проходила ночью, а тут враг решил действовать нагло — средь бела дня. К расположенному неподалеку дому подъехала «бэха». Из нее выскочили трое вэсэушников, а места в «брюхе» «брони» спешно заняли их «сменщики». Вот тут и сработали дуэтом наши «дроноводы» и «пушкари». Сначала по месту высадки врага «насыпал» расчет БПЛА, а затем по ретирующемуся бронеавтомобилю американской сборки International MaxxPro ударила наша «арта». «Штурмам» даже не пришлось «контролить» — они лишь визуально убедились в успехе проделанной работы. В один из дней по рации пришло сообщение: «Неподалеку от вас укрывается противник. Будьте в готовности — наносим по ним удар. Возможно, побегут». Наша боевая тройка рассредоточилась по углам дома и стала ждать. «И действительно, вэсэушники дали деру в нашу сторону, — вспоминает «Луна». — Мы стали кричать, чтобы они сдавались. Но первые двое начали на бегу стрелять в нас и были уничтожены. Последний из этой троицы сдался, увидев, что от нас не уйти». Пленному было 33 года, героя он из себя не строил — рассказал, что знал: сколько человек личного состава находится в Тарасовке, где примерно располагаются, какое вооружение, что везли их минут 40, но не видел, где и куда. А еще восхищался, как работают наши «птичники» и как наши парни окапываются, говорил, что их еще в «учебке» предупреждали — российские военные отменно оборудуют фортификационные сооружения. Когда увидел наш «бункер», сказал, что не удивлен такому укрытию. Пленный потом еще долго ютился вместе с бойцами 33-го полка в мини-блиндаже, пока Тарасовка постепенно меняла свою окраску — из жовто-блакитной в бело-сине-красную. Тройка, в составе которой воевал «Луна», сменила 4 дислокации. Получив задачу возвращаться, наши воины двинулись к местной школе, откуда шла эвакуация. Но по пути попали под плотный огонь противника. Несколько дней их «кошмарили» «фипивишки» и «Баба-яга». Последняя не жалела даже тээмок — ТМ-62, противотанковых мин. Вновь повезло — все уцелели под этим «бомбометанием». Первым отправили пленного. После инструктажа нашего командования, сделанного по «радейке», он рванул до лесопосадки. Там его встретили и переправили дальше. А парней спустя время вывезли от школы на мотоциклах. Уже после возвращения «Луна» узнал, что его решено представить к государственной награде. «Север» воюет на юге В составе Южной группировки войск сражается штурмовик с позывным «Хоту». На якутском это «Север». Уроженец Республики Саха (Якутия) служит в волгоградской «двадцатке». Его 33-й мотострелковый полк успешно освобождает все новые и новые населенные пункты ДНР. Казалось бы, где Якутия, а где Донетчина? Тысячи километров. Но все это русская земля, за которую идут воевать русские не только по национальности, но и по духу. Вот так и «Хоту» встал в строй СВОих. Желание влиться в число защитников Отечества у него возникло несколько лет назад, когда отвозил в Донбасс гуманитарную помощь своим воюющим землякам. Но тогда мужчина не мог оставить семью один на один с многочисленными житейскими проблемами. Решил: вот чуть подрастут дети — а их у «Хоту» трое! — и он воплотит задуманное. Так и случилось двумя годами позже. «Контракт я заключил в Краснодарском крае — мы давно хотели с женой сменить наш суровый климат на южный, — говорит северянин. — Побывали в разных местах и решили остановиться в Геленджике. Так что теперь представляю на СВО Кубань. Хотя вообще-то неважно, из какого ты региона. Все мы — из России. За нее и сражаемся». В ДНР «Хоту» всего несколько месяцев, но в боевой обстановке порой даже мгновения множатся. Особенно когда ты находишься непосредственно на ЛБС и участвуешь в боевой работе. «Задачи — выдвижение на «закрепы», зачистка «лесополок», удержание занятых позиций, — перечисляет «Хоту». — Приходилось минировать подходы к своим «опорникам». Южнее Яблоновки закрывали дорогу, ставили «минный шлагбаум» из 6 тээмок». Первые — штурмовики. Все, что они отбили у врага, нужно удержать. Для этого следующие группы заходят в освобожденный квадрат. Вэсэушные блиндажи стараются не занимать, какими бы шикарными ни были эти «апартаменты». У противника есть их координаты, поэтому, узнав, что в «норах» новые «жильцы», он обязательно обрушит шквал огня. После занятия позиции и ее обустройства это становится одновременно районом обороны от «контрнаступов» противника и «промежуточной станцией» для нашей идущей вперед пехоты. Работать российским военнослужащим непросто: противник всеми силами старается противостоять любым нашим попыткам сдвинуть ЛБС. Для этого в ход идет и артиллерия, и ударные беспилотники. «Хоту» вместе с сослуживцами поучаствовал в боях на подступах к Яблоновке. Чтобы сблизиться с врагом, приходилось проходить большие расстояния, делая короткие передышки в приспособленных блиндажах. Штурмовик вспоминает, как в один из дней они вышли из пункта временной дислокации в районе Очеретино и зашагали на сближение с врагом. Как только прошли первую «точку», по ним начала работать вражеская «арта». Суетливые прилеты минометных мин разбавлялись ударами кассетных боеприпасов. Впервые он слышал выходы и видел, как страшный визгливый звук становится разрывом. Крик «Ложись!» — и парни падали, стараясь как можно глубже втиснуться в землю. Все это случилось в населенном пункте, когда наши военнослужащие были посреди улицы. Продлись такое «избиение» дольше — неизвестно, чем бы все закончилось. Но поблизости было строение, а в нем подвал. Он и укрыл штурмовиков, стремглав бросившихся к нему во время короткого затишья. Правда, и находясь под «крышей», солдаты были лишь в относительной безопасности. Противник часа полтора «утюжил» по квадрату, в котором глазастые «птицы» рассмотрели наших парней. «Хоту» признается, что в тот момент вспоминалось самое важное: жена, дети, родители. Страх был. Но это не панический ужас, а сигналы инстинкта самосохранения, как у Цоя: «Следи за собой, будь осторожен». До опорника, который «Хоту» и его товарищам предстояло удерживать, добраться было непросто. Несколько десятков километров с огромным грузом за плечами — это даже в турпоходе испытание. А под присмотром врага — тот еще квест. «Хоту» признается: приходится много ходить — в основном по «лесополкам», чтобы не давать противнику возможности нас вычислить. Однажды ночевали под деревом, укрывшись «пончо» — антидроновой накидкой. Не успели засветло дойти до землянки, а ночью — себе дороже — вооруженные тепловизорами БПЛА быстро обнаруживают все живое. Всю ночь воины сидели, не шелохнувшись, прислушиваясь к воздуху. Потом — подъем и движение до очередной «точки». И так — пока не окажешься на нужной «параллели». Там надо поскорее зарываться, сооружая блиндаж, смотрящий в две стороны: туда, откуда может пожаловать враг, и в обратную сторону, чтобы встречать своих. А противник все это время «кошмарит» устроившихся у него под боком российских военнослужащих. В одну из ночей «Хоту» и его товарищи услышали приближение «Бабы-яги». Это ни с чем не спутать — присутствие беспилотного бомбардировщика, который чаще всего несет тээмки, напоминает звук работы небольшого трактора. Вместе со звуком приходит осознание, что эта «машина» сейчас начнет «вспахивать» крышу блиндажа. В другой раз начался обстрел, но время между «выходом» и разрывом было непривычно коротким. Оказалось, нашу временную позицию обрабатывал танк ВСУ. Снаряд шел точно в блиндаж. К счастью, метров 10 не смог долететь, оставив приличную воронку. А после этого началась другая огневая вакханалия: в сторону закрепившейся среди редкой растительности группы российских военнослужащих полетели FPV-дроны, минометные мины, «кассеты»… Довелось «Хоту» участвовать и в эвакуации раненого товарища. После неудачного боестолкновения он откатился к ним в блиндаж, его перевязали и дали отдохнуть перед отходом в тыл. Впрочем, даже идущим на «закреп» парням приходится вступать в бой. Так было, когда группа, зачистив основную часть «лесополки», ушла вперед. Но несколько расположенных в стороне блиндажей по-прежнему были под вэсэушниками и огрызались автоматными очередями. Пришлось забрасывать в «бункер» несколько «эфок» — гранаты Ф-1 — и делать прострелы. «Хоту» воюет обстоятельно. Как его родные деды в Великую Отечественную — один погиб при освобождении Польши, другой вернулся домой без ноги и со множеством боевых наград. Теперь врага бьет их внук, и обязательно до самой Победы. «У нас в подразделении люди разных национальностей, но мы все сыновья России, — говорит «Хоту». — Защищаем нашу Родину. Для этого мы и пришли на передовую. Это наш долг перед своей страной».
Свежие комментарии